Что нужно знать о ней? Н. не ела мясо, любила животных. Она - свежий крекер, разламывающийся пополам и летящий кубарем на пол еще до того, как ты успеваешь поднести его ко рту. Мне не хотелось познавать ее по той лишь причине, что все заочно было ясно - тот редкий случай, когда при виде человека не возникает ненавязчивой пелены желания. Будучи по знаку зодиака Девой, она крошилась в извинениях и мелочных замечаниях, призывах к порядку и планированию процессов. Соринки стряхивались на пол - возникала неловкость, от которой всем хотелось неуемно извиняться.
Билетов не оказалось, и мы, наобум, за час до закрытия, ворвались в “Столицу” - Н. нужен был кардиган. Она любила черный, но как-то неумело, безответно. Казалось, Н. любит его лишь потому, что не позволяет себе и думать, что цвет, а не его отсутствие, подходят ей больше, скрывает её хромоту. После нескольких часов, проведенных с нею, последнее превращалось в пикантную деталь, расплывалось по всей персоне, вплетая в образ несуразное двусмысленное обаяние.
Конечно, едва услышав о любви Н. к черному, я решила преломить это неумелое восхваление, отправной точкой которого был вечный подсознательный траур по ее давно ушедшей матери. Я сделала это лишь потому что она наивно надеялась, будто бы тщательно скрывает тайну.
Найдя амазонитовый кардиган, я энергично и с искрами в глазах, но, все же, с известной степенью отстраненности, стала обрабатывать поверхность головного мозга Н., втирать в него мазью оттенок кардигана. Мои предки десятками поколений кряду промышляли тем же, делали мне услугу на генетическом уровне. Выбрать объект или мысль, которую следует внушить и ненавязчиво заняться обработкой субъекта, которого нужно “воссоединить” (именно в данной категории, чтобы человек чувствовал, что обрел нечто потерянное и необходимое) с идеей или же, например, амазонитовым кардиганом. Через полчаса Н. уже бежала к терминалу метрополитена, чтобы снять нужную для покупки кардигана сумму. Я ликовала, отражая в себе счастье Н. Назад дороги не было. Траур закончился в тот день, чтобы закрепить Н. за мной.
С. П. - анархист. Как и все ему подобные, он путал категории индивидуальной свободы с идолопоклонническим восхвалением Бакунина. Бакунин - Телец, как и мы вдвоем. 15, 16 и 18-е мая - дни наших рождений. Будучи людьми, у которых изначально сорвана крыша, мы никогда не разговаривали всерьез, так как знали, что это приведет к нешуточным последствиям. Прекрасно понимая тот факт, что если бы С.П. завладел инициативой, то тут же устроил террор и тоталитарный режим, который на словах с отвращением отвергал, я оставалась спокойной.
Н. и С.П. называли меня “авторитарной А.” В то время как Н. называла нас двоих чем-то вроде: “Грёбаные тельцы. Что я сделала не так? Чем я провинилась перед тобой, Господи?” - мы всё плясали, улюлюкая и прихрамывая, обнажив смеющиеся пасти, дьявольский танец, сплетя руки вокруг Н., синхронно с ней перемещаясь по ступенькам метрополитена вверх.
Наша Святая Троица слонялась по городу, дешевым кафе и секонд-хендам, паркам и гей-клубам, где проходили анархистские концерты, тратила в столовой лицея БГУ талоны на еду С.П. с элитарным видом, высмеивая его глупость и тщетные попытки соблазнить кого-либо. Эти неловкие попытки распространились и на нас - моя разница с Н. была лишь в том, что её спину не сводило от лежавшей на плечах поклажи. Все эти груды различного тряпья были приятны моему уставшему телу, которое никогда не променяло бы факт обладания всем этим на дешевые отношения без предисловий и подтекста. Поэтому, как-то раз, в сумерках идя возле резиденции президента и уже успев потратить изрядную долю талонов в столовой лицея, С.П. взял руку Н. в свою - так они, хрупкие, но неразрывные, шли до дверей факультета. И я была рада. Так бывает лишь в исключительных случаях, когда не испытываешь сексуальных позывов к людям, которые тебе дороги. Эта история была одной из них.
