Настоящий ученый тратит в среднем лет двадцать на крупное открытие, которое доказывает,
что безумие одних не составляет еще счастья других и что каждому в этом мире обязательно
мешает присутствие ближнего.
Научное безумие, более рассудительное и холодное, чем любое другое, является в то же
время и самым нестерпимым. Но если уж вы с помощью определенных кривляний добились
для себя возможности существовать, пусть даже мизерно, в определенном месте, вам
приходится либо продолжать, либо подохнуть, как морской свинке. Привычки
приобретаются легче, чем мужество, особенно привычка жрать.
*
Он сразу сделался
знаменит и теперь для поддержания своей репутации мог до самой смерти ограничиться
невразумительными статьями в специальных журналах, что он без труда и делал после этого
пика своей отваги и удачи.
Серьезная ученая публика относилась теперь к нему с полным доверием. Это избавляло серьезную публику от необходимости его читать.
Начни она его критиковать, всякий прогресс стал бы немыслим: над каждой страницей пришлось бы сидеть по году.
Серьезная ученая публика относилась теперь к нему с полным доверием. Это избавляло серьезную публику от необходимости его читать.
Начни она его критиковать, всякий прогресс стал бы немыслим: над каждой страницей пришлось бы сидеть по году.
— Л.-Ф. Селин, Путешествие на край ночи
Комментариев нет:
Отправить комментарий